Москва, Пекин и Зерновая сделка: загадка стратегического партнерства будоражит мировые элиты

Формат сотрудничества Российской Федерации и Китайской Народной Республики в рамках политики так называемого «стратегического партнерства» уже давно стал темой обсуждений на различных уровнях государственной власти дружественных и не очень государств, а также среди представителей экспертного сообщества. Периодически пищу для различной степени правдоподобности прогнозов и оценок подбрасывают и сами непосредственные акторы из Кремля или Чжуннаньхая, сообщает ИА DEITA.RU.

Политический эксперт Илья Гращенков, например, считает, что Китай и Россия сейчас переживают не лучшие времена личных отношений. Почти все крупные проекты поставлены на паузу, а газопровод «Сила Сибири-2» заморожен как минимум до окончания СВО. По мнению эксперта, весной Си уехал из Москвы, будучи расстроен итогами визита, ибо КНР возлагает на все руководство страны (России) коллективную ответственность за нежелание принять условия Пекина в переговорном треке по Украине.

Кроме того, американцы добились от Китая обратной реакции на точечные санкции.

«В китайском руководстве, в котором санкции восприняли болезненно, решили минимизировать развитие китайско-российских отношений. Поэтому российские чиновники в лице премьера Мишустина и замсекретаря Совбеза Медведева параллельно устроили свои визиты в Китай, с целью с одной стороны – постараться растопить лед в отношениях, а с другой – проявить себя в роли эффективных международных переговорщиков», - считает Илья Гращенков.

После заявления Москвы о выходе из «Зерновой сделки» в русскоязычном информационном поле и ТГ пространстве также начали разгонять тему якобы недовольства Китая этим внешнеполитическим демаршем русских. Оно и понятно, общеизвестный факт, что админы российских околополитических ТГ каналов находятся на прямой и круглосуточной связи с Отделом пропаганды Компартии Китая, поэтому информированы лучше самого товарища Си.

Между тем, опрошенные нами эксперты в области внешней торговли склонны полагать, что, если у Пекина и может возникнуть чувство некоторой досады при упоминании логической последовательности «Россия – зерно – морской транспорт», то вызвано оно будет скорее недостаточными реальными усилиями Москвы (на фоне многолетних презентационных заявлений) по развитию зерновых портов на Дальнем Востоке.

Одной из основных проблем российско-китайских отношений на современном этапе является не боязнь китайским истеблишментом и бизнесом вторичных санкций со стороны США и остального Свободного Мира, а то, что, по мнению, финансового аналитика и эксперта Максима Кривелевича, Россия любому совместному с Китаем проекту пытается придать политическое значение. При этом свою политическую позицию Чжуннаньхай не однократно высказывал публично и не только Путину, но и непосредственно США – Россия и Китай стратегические партнеры и вместе решают международные проблемы, исходя из политических интересов друг друга. А бизнес – это про другое, здесь КНР действует исключительно на основе экономической выгоды и целесообразности, и не будет идти на какие-то особые условия, хотя есть и они.

Так, по оценкам источников агентства, государственные и полугосударственные компании и банки северных провинций КНР жестко ориентированы на развитие отношений с российским бизнесом и абсолютно не опасаются американских санкций. В ряде компаний штаты русских отделов увеличены в несколько раз, а государственные органы уездного и провинциального уровня в ряде случаев ориентированы на максимальное содействие российскому бизнесу, в том числе и в формате открытия своих юридических лиц на территории Китая.

Российской стороне необходимо только сделать конкурентноспособное предложение в сфере импортно-экспортных операций или услуг. Но пока к сожалению, несмотря на рост двусторонней торговли, это не всегда удается. По мнению Максима Кривелевича, российскому бизнесу и руководству надо понять, что РФ не обладает какими-либо абсолютно уникальными и видами товаров и продуктов, которые нельзя было бы найти на других рынках.

Существующий застой в ряде крупных двусторонних проектов или тех, которые российская сторона пиарила, как двусторонние, в большинстве случаев начался не вчера, и не 24 февраля 2022 года. За последние несколько лет были в анамнезе отношений и «минтаевые войны», и ограничения поставок якутского угля, и откровенная позиция Москвы на сближение с Дели – just business.

Очевидно, что откуда-то из области нерационального и аналитические выкладки некоторых экспертов об обеспокоенности Китая активностью Москвы в Африке в тех странах, которые Пекин традиционно считает зоной своего влияния. Россия пытается выступить ключевым партнёром африканских стран, туда же «подмазывается» Лукашенко. Поднебесная это, мягко говоря, не одобряет. По сути, сама «активность» Москвы в Африке является активностью исключительно с точки зрения самой Москвы, да еще внутриполитических отмазок крошки-Макрона, которому надо как-то объяснять, почему Париж утратил свои позиции в собственной бывшей колонии. Объем проектов Китая и РФ на Черном континенте несравним – в итоге Поднебесную вполне устроит, что добытые на русских шахтах в Экваториальной Африке редкоземы и драгоценные камни поедут по китайским железным дорогам к китайским африканским портам.

Пока показательным остается тот факт, что торговый оборот между Россией и Китаем за первую половину 2023 года увеличился до 114,5 миллиардов долларов. Рост составил 40,6%, и это китайские данные. А вот торговля с США сократилась на 14,5% до 327 млрд долларов. Да, с Соединенными Штатами все еще больше, но и экономику РФ и Америки сравнивать тоже не надо, тут все понятно.

Так что, как сказал господин Ван Сяохун: «Они с помощью информационной войны, технологической войны и другими способами всячески пытаются нарушить политическую стабильность наших стран, негативно относятся к нашему нормальному сотрудничеству, угрожают и даже проводят нелегальные односторонние санкции».